На границе империй. Том 9 [СИ] - INDIGO

Посмотрим, что мне доступно. Встал и похромал к ограде. Около неё сделан небольшой навес. Судя по запаху и остаткам шерсти, раньше здесь жил большой зверь, что-то вроде большой собаки. До ограды не добраться, цепь не давала. Посмотрел крепление цепи к зданию — оно, конечно, крепкое, но животное, которое здесь сидело, вытерло её достаточно сильно. При большом желании можно попробовать оторвать цепь, рычаг бы какой-нибудь заполучить и вырву запросто. Пока придётся устраиваться здесь спать под навесом. Мне не привыкать, спать на досках приходилось уже. В принципе, здесь под навесом нормально, за исключением того, что ноги не вытянуть.

Два дня я провёл под навесом и меня никто не трогал. Фила мне время от времени бросала кусочки синтетической еды. Нога становилась всё хуже, и у меня поднялась температура. На третий день появился Реджи и с ним большой толстый аварец.

— Ну, где он у тебя, показывай.

— Раб, появись из будки.

Близко они не подходили. Пришлось попробовать встать и выйти. Только нога ещё больше опухла и мне было больно уже на неё вставать.

— Реджи, ты болван. Посмотри на него, кому интересно такое? Он же на ногах не стоит. У меня не шоу «убей инвалида», меня бойцы интересуют. Зря только время потратил на поездку сюда.

Он развернулся и пошёл обратно на выход. Реджи засеменил за ним, пытаясь что-то ему объяснить. Как только этот аварец ушел, меня выгнуло в дугу — это Реджи активировал ошейник. Он отпустил, потом снова и так несколько раз, пока я не потерял сознание.

Пришёл в себя, лежа около навеса. Уже наступила ночь и я совсем плохо себя чувствовал — у меня был сильный жар. Сил хватило только заползти под навес и там я впал в беспамятство. Неделю или две у меня был сильный жар, я потерял счёт времени и постоянно бредил с небольшими перерывами. Всё, что я съел за это время — пару кубиков синтетической еды, которую мне бросала Фила, и то потому что я заставил себя её проглотить. Хорошо, что кран с водой у меня в доступности и я мог пить сколько хочу. Пить хотелось постоянно, когда приходил в себя. Нога опухла и стала как большое бревно. Думал, что всё, отвоевался. Мысленно я уже извинился перед Ризой, что не смогу выполнить своё обещание, но самое обидное — не увижу жен и детей. Надеюсь, с ними всё будет хорошо.

Ночью у меня открылась рана, и вместе с гноем вышел небольшой кусок металла. После этого опухоль постепенно стала спадать вместе с температурой. Похоже, ещё повоюем. Температура и слабость держались ещё неделю, потом прошли, а вот нога продолжала гноиться. На неё по-прежнему было больно ступать. Да, не боец я ещё. Реджи не трогал меня всё это время, видимо, думал, что я умираю.

Видя, что что мне стало лучше, он зашевелился и, похоже, снова захотел выставить меня на бой. Судя по его хмурому лицу, был послан куда подальше. После этого он меня стал постоянно пытать ошейником. Реджи оказался фермером. Каждое утро он с сыновьями заходил в здание, к которому я был привязан, и оттуда уезжал на технике обрабатывать поля, а вот когда они вечером возвращались, начиналась пытка ошейником. Просто так без всякой причины, сыновей это забавляло. Фила днём оставалась одна в доме и скоро тоже начала заниматься этим же, только днём, и кормить меня стала в зависимости от настроения: когда есть настроение — бросит кусок синтетики, а когда его нет, то голодал по нескольку дней.

Настроение у неё менялось по несколько раз за день. Когда приложит несколько раз в день, а когда ходит довольная, то и ни разу за день. Скоро я понял, от чего это зависит: если к ней заедет гость днём, как я вначале думал, родственник, а потом понял — любовник, то настроение хорошее, а если нет, то плохое. К тому же я понял, почему она была против меня — ей очень не хотелось свидетеля. Но мне была не интересна её интрижка, у меня имелись совсем другие планы насчёт этой семейки садистов. Мне бы только сил набраться немного, а для этого нужна еда, пускай и синтетика. Поэтому не в моих интересах афишировать её отношения, я был только за, чтобы он каждый день в гости заезжал. Пускай рога у Реджи вырастут большие и ветвистые.

Через неделю Реджи надоело меня пытать, и он поручил это дело своим сыновьям. Пока они развлекались, по очереди пытая меня, узнал, как их зовут. Старшего звали Тожи, а младшего Ежи. Я же не сидел сложа руки и всё это время готовил побег. Первым делом выяснил, есть здесь камеры или нет. Визуально камер не обнаружилось, за исключением одной перед входной дверью в дом. Хотя я и не обнаружил камеры, но решил — не стоит рисковать и действовал по ночам. Упорно тёр каждую ночь последнее кольцо цепи об крепление на стене. По принципу «вода камень точит» я понемногу стачивал металл о металл. Напасть я решил днём, пока Реджи отсутствовал дома. Мне надо вырубить Филу до того, как она успеет активировать ошейник, после чего попасть в дом. У меня раньше был такой же ошейник, и его устройство я хорошо знал. Нужен только инструмент и время, чтобы его отключить и снять.

Сегодня неожиданно Реджи принёс мне кучу старой одежды и заставил одеться в неё. Не знаю, может, у него рога уже стали цепляться за дверной проём, или он что-то заподозрил про дела своей жены, но мне впервые за последнее время стало смешно — он ревновал меня к своей жене. Она, кстати, последнюю неделю меня не трогала и только кормила.

Прошёл уже месяц, как я встал на ноги. Нога ещё болела, но уже меньше, я хромал, но не сильно. Когда я подошел за одеждой, он внимательно посмотрел на мою рану и ушёл. Одежда, что он мне притащил, оказалась мне сильно мала. Он был и ниже меня ростом, и меньше в плечах. Пришлось разорвать её, чтобы она на меня налезла. На следующий день снова появился этот толстый и аварец вместе с ним. Они подошли к границе цепи.

— Подойди, — позвал меня Реджи.

Прихрамывая, я подошёл.

— Что скажешь? —